| Главная » Пасхальный Седер как модель устной передачи информации
Цви Грумет
Пасхальный Седер часто приводят в качестве квинтэссенции традиционного еврейского педагогического опыта. Пасхальный седер является интерактивным действом, которое воспринимается всеми органами чувств одновременно и оказывает тем самым глубокое влияние на нашу идентичность. Однако при более тщательном анализе выясняется, что то, как мы проводим Седер в наши дни, а главное, то, как мы готовим к этому наших учеников, во многом сводит на "нет" потенциальный эффект от участия в нем. Порядок пасхального Седера приводится в 10-й главе трактата Мишны "Псахим". Сначала произносится киддуш над бокалом вина. Затем на стол подаются различные "подливы" (напомним, что в эпоху Талмуда трапеза состояла, в основном, из хлеба, который окунали в соусы), за ними следуют маца и овощи; пока существовал Храм, на стол подавали также пасхального агнца. Затем наполняли вином второй бокал, и в этот момент предполагалось, что ребенок, заинтригованный непривычным ритуалом, начинает задавать вопросы. Если же ребенок по какой-либо причине не замечал, "чем отличается эта ночь от остальных ночей", отец должен был сам обратить его внимание на эти различия. В дальнейшем Мишна перечисляет последовательность, в которой отец должен наставлять ребенка, в соответсвии с его способностями к восприятию. При этом рассказ предлагает объяснение того, как сначала все было плохо, но закончилось хорошо. В заключении Мишна требует, чтобы в Седер было включено изучение отрывка из книги "Дварим", начинающегося со слов "арамеец-скиталец". Теперь давайте посмотрим, как готовили детей к участию в этом действе. Может быть, их заставляли заранее заучить вопросы, с которыми им предстояло обратиться к собравшимся? Скорее всего, нет: Мишна явно предполагает, что вопросы задаются спонтанно. Более того, стандартный текст вопросов предлагается не для ребенка, но для отца, сын которого не способен задать вопрос самостоятельно! Теперь рассмотрим внимательнее, каким образом, согласно Мишне, происходит взаимодействие собравшихся за пасхальным столом. Единственный текст, произнесение которого описывается в Мишне более-менее подробно, это молитва "Галлель". В остальном же Мишна явно не предполагает наличия стандартного текста для Седера - точно так же, как она не предписывает текста вопросов, которые должен задать ребенок. Весь Седер описывается не как "зачитывание", но как живой динамичный диалог, который, в зависимости от возраста участников, каждый год неизбежно звучит по-разному, за исключением упоминания о том, о чем упоминать заповедано - о пасхальной жертве, горькой зелени и опресноках (Песах, Марор, Маца). Центральная идея "педагогического проекта" под названием "Пасхальный седер" состояла в том, чтобы собрать родителей и детей за праздничной трапезой. Как в любой другой праздник, сначала совершали киддуш. Однако затем, вместо того, чтобы перейти собственно к трапезе, зачем-то наливали второй бокал. Это должно было заинтриговать ребенка - и именно в этот момент, согласно "сценарию", либо он сам должен был заявить, что происходит нечто странное, либо же родители должны были указать ему на это. Согласно Мишне, никто не ждал от родителей, чтобы те заранее подготовили детей к тому, что произойдет за пасхальным столом. Поскольку у заранее подготовленного ребенка исчезло бы то чувство удивления от встречи с новым и неожиданным, к которому и апеллирует, в первую очередь, пасхальный "сценарий". Эффект неожиданности позволял достичь максимального результата. А предватительная подготовка создает совершенно иную форму восприятия, фактически нейтрализуя основной педагогический прием Седера. Далее. В эпоху, когда не существовало стандартного текста Агады, никто, естесственно, не мог изучать его заранее. Поэтому главным элементом Седера было именно повествоваяние о чем-то неизвестном и неожиданном для ребенка, но никак не чтение заданного текста. Даже изучение Дварим, 26:5-11, о котором говорится в Мишне, вовсе не предполагало чтение вслух стандартного текста Мидраша. Напротив, Мишна рекомендовала использовать текст Торы в качестве основы для устного импровизированного рассказа. Современная практика предварительного изучения Агады, позволяющая детям (или родителям) высказывать свои соображения по поводу написанного в ней, была совершенно неизвестна в эпоху Мишны. Напротив, важнейшим методическим элементом тогда считалась именно устная передача информации, интерактивная и динамичная. Современные педагогические программы, готовящие к проведению Седера, должны быть направлены на родителей в не меньшей степени, чем на детей. Необходимо восстановить позицию родителей как основных "передатчиков" устной традиции, сделав акцент прежде всего на "не-текстуальный" характер праздничного действа. Поэтому, к примеру, в младших классах "показательный Седер" надо проводить именно для родителей, а не для детей. Методическое обеспечение должно подготовить взрослых к такому проведению седера, при котором ребенок оказывается постоянно вовлеченным в диалог, состоящий из вопросов и ответов. По мере того, как дети растут, родители должны научиться поощрять их задавать все более и более глубокие вопросы. Соответственно, работа в классе должна заключаться, в перую очередь, в создании списков вопросов, которые ученики смогут задать во время Седера (естесственно, что родители при этом должны быть поставлены в известность, к какому типу вопросов им готовиться). Таким образом, пасхальная трапеза сможет вновь стать именно тем, что имели в виду мудрецы Мишны - живой и динамичной моделью устной передачи еврейской традиции. |